Besedy na knigu Bytija. Kniga 2

by Svjatitel' Ioann Zlatoust

Overview

В пастырской ревности о наилучшем усвоении христианами Священного Писания святой Иоанн обращается к священной герменевтике – науке о толковании Слова Божия. Среди его экзегетических творений – толкования на целые книги Священного Писания и множество бесед на отдельные тексты святой Библии, а также поучения на праздники, в похвалу святых и слова апологетические. В начале Великого поста 388 года святитель начал толкование книги Бытия. За Четыредесятницу он произнес 32 беседы. На Страстной седмице говорил о предателе и о Кресте, на Пасхальной седмице и до Пятидесятницы ежедневно прихожане наставлялись его пастырским словом. Толкование книги Бытия было закончено в конце октября. С Пасхи следующего года святой начал изъяснение Евангелия от Иоанна, а в конце 389 года перешел к Евангелию от Матфея. В 391 году антиохийские христиане слушали его толкование на Послания святого апостола Павла к Римлянам и к Коринфянам. С 393 года он обратился к Посланиям к Галатам, Ефесянам, Тимофею, Титу и псалмам. Svjatitel' Ioann Zlatoust - Besedy na knigu Bytija. Kniga 2

Product Details

ISBN-13:	9781784221485
Publisher:	Glagoslav E-Publications Ltd
Publication date:	01/28/2014
Sold by:	Barnes & Noble
Format:	eBook
Pages:	318
File size:	2 MB
Language:	Russian

About the Author

Святитель Иоанн Златоуст, архиепископ Константинопольский, один из трех Вселенских святителей, родился в Антиохии ок. 347 года, в семье военачальника. Его отец, Секунд, умер вскоре после рождения сына. Мать святого Иоанна, Анфуса, оставшись в двадцать лет вдовой, не стала более выходить замуж и отдала все силы воспитанию сына в правилах христианского благочестия. Юноша учился у лучших философов и риторов. Но, пренебрегая суетными знаниями язычников, будущий святитель рано обратился к углубленному изучению Священного Писания и молитвенному созерцанию. Святитель Мелетий, епископ Антиохийский (память 12 февраля), полюбивший Иоанна, как сына, наставил его в вере и в 367 году крестил. Через три года святой Иоанн был поставлен во чтеца. После того, как святитель Мелетий был отправлен в ссылку императором Валентом в 372 году, Иоанн совместно с Феодором (впоследствии – епископом Мопсуетским) учился у опытных наставников подвижнической жизни, пресвитеров Флавиана и Диодора Тарсийского. В 386 году святой Иоанн был хиротонисан епископом Антиохийским Флавианом во пресвитера. На него возложили обязанность проповедовать Слово Божие. Святой Иоанн оказался блестящим проповедником, и за редкий дар Богодухновенного слова получил от паствы наименование «Златоуст». Двенадцать лет святой, при стечении толп народа, обычно дважды в неделю, а иногда – каждодневно, проповедовал в храме, глубоко потрясая сердца слушателей. Ревность святителя к утверждению христианской веры распространялась не только на жителей Константинополя, но и на Фракию, включая славян и готов, Малую Азию и Понтийскую область. Им был поставлен епископ для Церкви Боспора, находившейся в Крыму. В Финикию, Персию, к скифам для обращения ко Христу язычников святой Иоанн направлял ревностных миссионеров, писал послания в Сирию, чтобы вернуть Церкви маркионитов, и добился этого. Храня единство Церкви, святой не позволил могущественному готскому военачальнику, диктовавшему свои условия императору, открыть в Константинополе арианский храм. Много трудов положил святитель на устроение благолепного Богослужения: составил чин Литургии, ввел антифонное пение за всенощным бдением, написал несколько молитв чина елеосвящения. Распущенность столичных нравов, особенно императорского двора, нашла в лице святителя нелицеприятного обличителя. Когда императрица Евдоксия распорядилась о конфискации последней собственности у вдовы и детей опального вельможи, святой встал на их защиту. Гордая императрица не уступила и затаила гнев на архипастыря. Ненависть Евдоксии к святителю разгорелась с новой силой, когда недоброжелатели сказали ей, будто святитель в своем поучении о суетных женщинах имел в виду ее. Суд, составленный из иерархов, справедливо обличаемых ранее Златоустом: Феофила Александрийского, Севериана, Гевальского епископа, незадолго перед тем изгнанного из столицы за беспорядки, и других – постановил низложить святого Иоанна и за оскорбление императрицы предать казни. Император заменил казнь изгнанием. У храма толпился возбужденный народ, решивший защищать своего пастыря. Святитель, чтобы избежать волнений, сам отдал себя в руки властей. Той же ночью в Константинополе произошло землетрясение. Дворец содрогнулся. Испуганная Евдоксия просила императора срочно вернуть святого и немедля послала письмо изгнанному пастырю, умоляя его вернуться. И вновь в столичном храме святитель в краткой речи благословляет Господа «за все пути Его». Клеветники бежали в Александрию. Но уже через два месяца новый донос пробуждает гнев Евдоксии. В марте 404 года состоялся неправедный Собор, постановивший изгнать святого Иоанна. По удалении его из столицы, пожар обратил в пепел храм Святой Софии и здание сената. Вскоре последовали опустошительные набеги варваров, а в октябре 404 года умерла Евдоксия. Даже язычники видели в этих событиях небесное наказание за неправедное осуждение угодника Божия.
Находясь в Армении, святитель еще более старался укрепить своих духовных чад. В многочисленных письмах (их сохранилось 245) епископам Азии, Африки, Европы и особенно своим друзьям в Константинополе святой Иоанн утешал страдающих, наставлял и поддерживал своих приверженцев. Зимой 406 года святитель Иоанн был болезнью прикован к постели. Но враги его не унимались. Из столицы пришел приказ перевести святого Иоанна в глухой Питиус (в Абхазии). Истощенный болезнями святитель в сопровождении конвоя три месяца в дождь и зной совершал свой последний переход. В Команах силы оставили его. У склепа святого Василиска (память 22 мая), утешенный явлением мученика («Не унывай, брат Иоанн! Завтра мы будем вместе»), причастившись Святых Таин, вселенский святитель со словами «Слава Богу за все!» отошел к Господу 14 сентября 407 года. Святые мощи Иоанна Златоуста торжественно были перенесены в Константинополь в 438 году. Ученик святого Иоанна, преподобный Исидор Пелусиотский (память 4 февраля), писал: «Дом Давидов укрепляется, а дом Саулов слабеет, как ты видишь: он победил бурю жизни и переселился в Небесный покой». Память святителя Иоанна Златоуста празднуется Святой Церковью 27, 30 января и 13 ноября.

Read an Excerpt

Во вчерашнем чтении мы видели, возлюбленные, великое гостеприимство праведника; сегодня, продолжая далее, узнаем опять о силе любви и сострадательности праотца. Всякая добродетель достигала у этого праведника высшего совершенства; он был не только любвеобилен, не только страннолюбив и сострадателен, но и все другие добродетели являл в себе с избытком. Нужно ли тебе представить пример терпения? Ты найдешь, что он достиг здесь крайней высоты. Или (пример) смирения? Опять увидишь, что и здесь он ни от кого не отстает, но скорее всех превосходит. Нужно ли показать веру? И в этом отношении он опять прославился более чем кто-либо другой. Его душа в живых образах представляет в себе различные виды добродетели. Какое же найдем мы для себя оправдание, когда один (этот) человек имеет в себе все добродетели, а мы – так пусты сами в себе, что не заботимся ни об одной? Ведь мы бедны добрыми делами не оттого, что не можем, а оттого, что не хотим (делать добро); и ясным этому доказательством служит то, что много из подобных нам по природе людей сияют добродетелями. Да и то самое, что праотец, живший и прежде благодати и прежде закона, сам собой, при помощи одного естественного разума, достиг такой степени добродетели, – это самое лишает нас всякого извинения. Правда, может быть, кто-нибудь скажет, что этот муж пользовался особенным попечением от Бога, и что Господь всяческих являл о нем дивное промышление? Действительно так; и я это признаю. Но если бы со своей стороны он сам предварительно не сделал того, что от него зависело, то не мог бы и от Господа пользоваться таким попечением. Итак, не смотри на это одно [т.е. что Авраам видел над собой такой дивный промысел Божий], но в каждом обстоятельстве его жизни, обрати внимание на то, как предварительно сам праотец во всем проявлял собственную добродетель, и затем уже удостаивался благоволения и помощи от Бога. На это я не раз обращал ваше внимание. Так, при переселении его из отечественной земли, не получив от предков никаких семян благочестия, он сам собой показал в себе великую любовь к Богу. И затем, лишь только переселившись из Халдеи и тотчас получив повеление идти из своей земли в чужую, он не поколебался, не стал отлагать (до другого времени), но немедленно исполнил повеление, и, не зная даже того, где окончится его странствование, стремился к неизвестному, как к известному, почитая выше всего повеление Божье. Видишь, как с самого начала он сам первый делал со своей стороны то, что было должно, и затем уже следовало каждый раз обильное воздаяние благ от Бога. Таким же образом и мы, возлюбленные, если хотим пользоваться благоволением свыше, поревнуем праотцу и не будем уклоняться от добродетели, но, усваивая себе каждую из добродетелей, будем подвизаться в ней с таким усердием, чтобы недремлющее свыше Око преклонить к воздаянию награды. А Ведущий сокровенные помышления наши, как скоро видит, что мы являем в себе здравый ум, и усердно подвизаемся в добродетели, немедленно и от Себя подает помощь, облегчая для нас труды, укрепляя немощь нашего естества и подавая нам щедрые награды. Ничего подобного ты не найдешь на олимпийских состязаниях. Там учитель борьбы стоит, оставаясь только зрителем борцов, и ничего другого не может сделать, а только выжидает, на чьей стороне будет победа. Не так – Господь наш: Он Сам помогает нам, и руку Свою простирает, и с нами вместе борется, и как бы Сам, со всех сторон одолевая противника, предает его в наши руки, все делает и устраивает так, чтобы мы могли устоять в борьбе, и одержать победу, а Он – возложить на главу нашу неувядаемый венец. "Прекрасный венок", сказано, "для головы твоей и украшение для шеи твоей" (Прит.1:9). Венец, получаемый после победы на олимпийских состязаниях, состоял не в ином чем, как в лавровых листьях, рукоплесканиях и народных кликах, и все это, с наступлением вечера, увядало и погибало. А венец за добродетель и труды ради нее не есть чувственный, не разрушается, как все прочее, в этом мире; это – венец неизменный, бессмертный, пребывающий во все века. Труд – только на короткое время, а воздаяние за труды не имеет конца, не уступает силе времени, не увядает. ...